Аналитический Центр "Разумные Решения"

Какамурад Хыдыров

Визит вице-президента Турции Фуата Октая в Туркменистан в июле этого года, и в частности его заявления «о трех способах транспортировки газа из Туркменистана в Турцию и далее в Европу», вызвали серьёзные дискуссии в аналитических кругах относительно реалистичности этих планов на ближайшую перспективу. Является очевидным, что высокие цены на газ в Европе в условиях военной операции на Украине, подталкивают не только Турцию и, по всей видимости и сам Туркменистан, к обсуждению перспектив поставок энергоносителей на европейский рынок. 

Естественно, что Туркменистан пока не высказался относительно итогов визита Октая, за исключением дежурных и официальных формулировок об обсуждении перспективных направлений сотрудничества. 

Между тем, согласно заявлению Ф. Октая, Турция и Туркменистан договариваются о трех возможных путях транспортировки газа: 

1. Использование линии TANAP через Каспий. 
2. Соглашение SWAP Иран — Азербайджан — Турция. 
3. В сжиженном виде до трубопровода в Азербайджане. 

Эти инициативы по транспортировке газа известны и является очевидным, что все они имеют свои трудности, которые не только связаны с финансированием, но и с политической волей как самого Туркменистана, так и других стран, имеющих влияние на решение этих вопросов. В их числе Россия, Иран, Азербайджан, не говоря уже о странах Запада, которым и выгодно появление туркменского газа на рынке. 

Конечно, проблемы Европы мог бы решить сам Азербайджан, но у него недостаточно газа, чтобы удовлетворить европейские потребности. Имея большое желание транспортировать туркменский газ по своей территории, Азербайджан вынужден следовать собственной официальной позиции выраженной еще в 2000 году во время обсуждения перспектив NABUCC- «Азербайджан готов транспортировать туркменский газ через свою территорию, но решение вопроса строительства Транскаспийского газопровода должно исходить от самого Туркменистана».

В этой связи становится логичным активность Азербайджана на туркменском направлении. Так, министр иностранных дел Туркменистана Р. Мередов провел встречу с делегацией Азербайджана во главе с министром экономики М. Джаббаровым, прибывшим в Ашхабад с рабочим визитом 7 июля 2022 года.

Официально, «стороны обсудили ход экономического партнерства, возможности наращивания в энергетике, диверсификации схем поставок энергоносителей на международные рынки». Однако не официально, скорее всего Азербайджан хочет, чтобы туркменское руководство официально объявило о желании начать строительство либо транскаспийского трубопровода, либо короткой ветки каспийского соединителя от месторождение Достлык до азербайджанской сети трубопроводов. Естественно, что это сопряжено с серьезными политическими рисками для Туркменистана и его договорённостями с Россией. Здесь приходится предполагать, что Анкара и Баку оказывает серьезное давление на руководство Туркменистана с тем, чтобы убедить начать рассматривать пути поставок газа по Каспию.

Турция стремится заполучить как можно больше источников поступления газа, с тем чтобы перепродавать его Европе. В частности сейчас Россия, Иран, Азербайджан являются важными поставщиками энергоресурсов Турции. По всей видимости, Турция хочет получить еще и Туркменистан, в качестве источника газа. 

Как отмечают специалисты, наиболее реалистичным сейчас выглядят своп поставки Туркменистан-Иран-Турция, где пропускная способность трубопровода Тебриз — Эрзурум составляет 14 млрд.куб. в год. Однако это не решит потребности всей цепочки потребителей. В этой связи, все эксперты едины во мнении, что только транскаспийский трубопровод сможет решить вопрос полномасштабных поставок туркменского газа на мировой рынок. Но против этого будут выступать как Россия, так и в большей степени Китай. Не говоря уже о том, что в современных условиях его строительство невозможно. Является очевидным, что это понимают все, однако остается странным почему Турция и Азербайджан так настойчиво продвигают этот проект, понимая, что его реализация невозможна? Можно предположить, что Турция преследует несколько важных долгосрочных целей. 

Представляется, что Турция торопится заявить о долгожданном прорыве в отношениях с Туркменистаном, с тем чтобы повысить свое значение в диалоге с другими государствами по Центральной Азии, в частности с Россией, Китаем и ЕС. Это касается заявлений о вступлении Туркменистана в Организацию Тюркских Государств. Ф. Октай заявлял, что на следующем саммите «хотели бы видеть Туркменистан в числе постоянных членов». Целый ряд СМИ начали говорить, что трехсторонний саммит, который пройдет после визита президента Сердара Бердымухамедова в Турцию, станет поворотным для отношений Турции, Туркменистана и Азербайджана, поскольку будет оформлен в виде «союза трех тюркоязычных государств».

Трудно сказать, согласится ли Туркменистан пойти на отдельный союз трех государств, и затем войти в число постоянных членов Организации Тюркских Государств, поскольку это касается статуса  нейтралитета Туркменистана. Однако в нынешних условиях, можно предположить что декларация особых отношений в рамках «Турция, Азербайджан, Туркменистан» вполне вероятна. Иными словами, это соглашение не будет называться «Союзом», но будет иметь особый стратегический смысл и значение, который Турция хочет зафиксировать. По крайней мере, в нем будет отражена степень готовности Туркменистана идти на сотрудничество. Между тем, очевидно, что Туркменистан никогда не откажется от статуса нейтралитета, понимая, что это является краеугольным камнем не только его внешней политики, но и его политики безопасности в регионе. 

Представляется маловероятным, что Туркменистан войдет в число постоянных членов Организации Тюркских Государств. Туркменистан всегда опасается как чрезмерного влияния Турции, так и чрезмерных многосторонних обязательств, даже несмотря на декларативный характер решений в рамках тюркской интеграции. Скорее всего Туркменистан заявит, что рассмотрит это предложение в течение 1-3 лет, с тем чтобы дать сигнал Турции о том, что не отвергают полностью это предложение.

Турции также важно заявить об успехе договоренностей по каспийскому трубопроводу и формированию Серединного коридора из Азии в Европу, при этом совершенно не важно, будет ли это все работать. При этом не исключено, что другой целью также является осложнение отношений Туркменистана и России в ближайшей перспективе. В частности, отмечается, что возможности закупок туркменского газа со стороны России будут уменьшаться, что будет сказываться на получении дополнительных доходов в прежних объемах. Турция, в свою очередь, сможет гарантировать поступление доходов от европейских потребителей, в тот период, когда Европа полностью откажется от российского газа. 

Проводя свою активную энергетическую дипломатию в Туркменистане, Турция, по всей видимости, идет на провоцирование международной реакции со стороны России, Китая и Ирана. В особенности в преддверие саммита в трех стран в Тегеране 19 июля, не исключено, что будет обсуждаться и судьба энергетических проектов Турции и Туркмении. И здесь не приходится сомневаться, что Турция будет использовать все имеющиеся у нее факторы влияния на руководство Туркменистана, как реальные, так и мнимые. В любом случае, важно понимать, что интересы Анкары будут учитываться в первую очередь, в том числе и по вопросам транспортировки газа по Каспию. 

Турция будет пытаться активно играть и на афганском направлении — развитие проектов ТАПИ и других, связанных с Афганистаном, на этом этапе может быть не выгодно Турции. В этом контексте, можно прогнозировать увеличение оперативной активности Турции в Афганистане.

В целом, сейчас важным будут являться результаты визита президента Туркменистана Сердара Бердымухамедова в Турцию и трехстороннего саммита, точные даты которых пока не известны. Однако уже сейчас, судя по активности Азербайджана и Турции в Туркменистане, можно говорить о серьезности намерений этих стран повлиять на положение Туркменистана в привычной системе международных экономический и политических связей. 

Какамурад Хыдыров, независимый эксперт, специально для «Prudent Solutions»