Аналитический Центр "Разумные Решения"

Усубалиев Эсен. Март 2007

1 июня 2006 г. на заседании японского национального пресс клуба Таро Асо выступил с новой центральноазиатской инициативой, которая отражает основные цели политики Японии в отношении стран Центральной Азии в настоящее время. Сам факт того, что Япония, несмотря на географическую отдаленность от региона с завидной постоянностью напоминает о своем присутствии в Центральной Азии, уже свидетельствует о том, что Япония довольно серьезно относиться к перспективам большего вовлечения в дела региона и пристально следит за развитием событий на центральноазиатском пространстве.

Содержание выступления можно условно поделить на две части:

• первая, направлена на выражение общих концептуальных позиций, с которых Япония рассматривает Центральную Азию в качестве объекта своей внешней политики, суммируя результаты выдвинутых в период с 1993 по 2004 гг. инициатив Японии в регионе;
• вторая часть содержит раскрытие нового взгляда Японии на систему региональных отношений и указывает на постепенное переосмысление собственной роли в Центральной Азии;

Что касается первой части, то в выступлении было подчеркнуто особое значение Центральной Азии в XXI, как региона, в котором пересекаются интересы мировых держав, обусловленные богатыми запасами природных ресурсов, а также признание роли ЦА в качестве важного элемента глобальной безопасности и обоснование заинтересованности Японии в сохранении стабильности в Центральной Азии. Далее министр отметил, что обеспечение безопасности в регионе, крайне важно для Японии с точки зрения стабильной добычи и доставки богатых природных ресурсов в будущем. Все это, по сути, не является чем-то новым и об этом регулярно говорили официальные представители Японии на протяжении длительного времени.

Так, основные интересы Японии в Центральной Азии были осмыслены еще в период с 1993 по 1997 гг., и получили обозначение в известной инициативе Р. Хасимото «Дипломатия шелкового пути». Хотя не исключено, что стратегические планы Японии в отношении Центральной Азии впервые были проработаны еще в до II мировой войны, учитывая претензии милитаристской Японии на советский Дальний Восток, Сибирь и вообще значительную часть Евразии. Однако, относительно Центральной Азии, к сожалению, документального подтверждения нет.

Сформулированные Р. Хасимото три принципа политики Японии в Центральной Азии – «взаимная выгода, доверие и долгосрочная перспектива» являлись не более чем декларацией намерений строить и развивать отношения со странами региона, основываясь на этих принципах, но которые, на деле, не содержали каких-либо конкретных подходов к странам региона. Однако Япония более чем однозначно давала понять, что основа ее интереса в Центральной Азии – богатые запасы нефти и газа Каспийского моря.

В связи с этим, содержание и структура отношений с каждой из центральноазиатских государств, находилась в зависимости от их ресурсного потенциала и финансовое содействие как в рамках Официальной Помощи Развитию (ОПР) так и вне ее привязывалось к разведке, добыче и переработке полезных ископаемых и углеводородного сырья, а также к созданию современных систем транспортных коммуникаций в этих странах.

По мнению ряда аналитиков, географическая замкнутость Центральной Азии и как следствие, отсутствие выхода на мировой рынок энергоносителей бассейна Каспийского моря, делает бессмысленным старания Японии и других стран по развитию нефтегазовой отрасли ориентированной на экспорт. По крайней мере, до тех пор, пока не будет решен вопрос обеспечения безопасной и стабильной их доставки до любого из подготовленных портов в Персидском заливе либо Индийском океане. При этом учитывался фактор Ближнего Востока, запасы нефти которого до сих пор играют определяющую роль на мировом рынке, в то время как Каспийская нефть несет с собой переизбыток, что, безусловно, невыгодно ряду стран. Но данные рассуждения уместны лишь в краткосрочной и среднесрочной перспективе.

В долгосрочном же плане, учитывая бурный экономический рост и возрастающие потребности в нефти, энергетические ресурсы Каспийского моря в любом случае найдут выход на мировой рынок. Однако главный вопрос заключается в том, кто будет контролировать пути доставки энергоресурсов Каспия и от кого будет зависеть прокладка технически сложных и сопряженных с большими финансовыми затратами нефте-газопроводов. Совершенно очевидно, что страны Центральной Азии, несмотря на богатые запасы углеводородного сырья, самостоятельно не способны не только построить, но и обеспечивать безопасность на всем их протяжении.

На лицо сложная задача, решение которой вынуждает государства региона идти на сотрудничество со странами, располагающими возможностями в этой сфере. И в их числе Япония наряду с США, а также Россия и Китай. Не затрагивая особенности отношений РФ, КНР и США в Центральной Азии, отметим, что роль США и их усиливающееся влияние в регионе, зачастую рассматривается как деятельность отдельно взятой державы с гегемонистическими амбициями, которая не испытывает особенной потребности в поиске союзников когда речь идет об их стратегических интересах. По крайней мере, при анализе политики Японии в ЦА не всегда учитываются специфика союзнических японо-американских отношений.

Регулярно продлеваемый и корректирующийся японо-американский договор безопасности, который в скором времени может стать полноценным военно-стратегическим альянсом двух ведущих экономических, а в случае отказа от «пацифистской» Конституции Японии, то и военных держав мира, в условиях глобализации уже привел к тому, что их союзнические отношения вышли далеко за рамки Азиатско-тихоокеанского региона. И учитывая их совместные опасения по поводу растущего потенциала КНР, принципиально важно сдерживать влияние Китая не только в АТР, но и в других сопредельных с ним регионах, в частности в Центральной Азии.

В этой связи, когда мы предпринимаем попытку анализа политики Японии в Центральной Азии, необходимо всегда учитывать фактор тесных союзнических отношений между Японией и США и уже устоявшийся механизм распределения ролей, которые в XXI в. распространяются в глобальном масштабе. Таким образом, руководствуясь этими размышлениями, мы подходим к раскрытию сути второй части инициативы Японии «Трансформация ЦА в коридор мира и стабильности».

Япония определила для себя три направления, на основе которых будет строиться ее политика в Центральной Азии: подход к Центральной Азии с учетом долгосрочной перспективы; поддержка открытого регионального сотрудничества; поиск партнерства основанного на общих универсальных ценностях. Мы остановимся на анализе первых двух пунктов, поскольку третье направление представляет собой не более чем декларативный лозунг, призванный придать новой политике Японии красивое обрамление.

Долгосрочные интересы Японии в Центральной Азии неоднократно подчеркивались во всех известных инициативах и вообще, свойственны политике страны. За всю известную историю дипломатии Японии, она никогда не ограничивалась «одноразовыми» акциями, а ее политика, с присущим японским прагматизмом, всегда направлена на разработку долгосрочных мер.

Учитывая заинтересованность Японии в ресурсах ЦА, то долгосрочные ожидания Токио связывает с решением вопроса обеспечения безопасных путей их доставки через Афганистан и Пакистан. Не случайно в своем выступлении Таро Асо отмечает, что стабильность Афганистана непосредственно влияет на ситуацию в Центральной Азии и для Японии важна безопасность в странах граничащих с регионом. В то же время, очевидно, что гарантом этой стабильности должны выступать США, которые несмотря на сложную обстановку в Афганистане, продолжают сохранять там военное присутствие. Безусловно, сейчас практически невозможно предугадать удастся ли США обеспечить безопасность этого маршрута, но в долгосрочной перспективе важно другое – у Японии и США есть время и возможности сохранить свои позиции в регионе. По крайне мере до тех пор, пока Ближний Восток сохраняет положение главного поставщика нефти на мировой рынок.

Следующим направлением политики Японии в ЦА станет поддержка открытого регионального сотрудничества. Япония считает, что основным препятствием на пути процветания Центральной Азии, кроме отмеченной уже географической замкнутости, является то, что в период СССР экономика каждой из стран была построена по принципу узкой отраслевой специализации и после распада Советского Союза страны региона, выйдя из одной экономической системы, оказались в весьма уязвимом положении. Без регионального сотрудничества, полагает Япония, у Центральной Азии нет будущего.

В этой связи, суть этого направления ее политики заключается в том, чтобы не просто поддерживать сотрудничество стран региона, а стать его инициатором в определенных сферах, в надежде, что страны региона будут рассматривать ее содействие как возможность укреплять связи и сотрудничество друг с другом. Другой аспект этого предложения заключается в том, что Япония предлагает развивать сотрудничество со странами ЦА в духе полной открытости, концентрируя свое внимание на координацию действий с другими главными международными донорами программы ОПР, а также иными международными финансовыми институтами.

Предложение Японии стать инициатором регионального сотрудничества в отдельных сферах является показателем стремления качественно изменить свою роль в региональных процессах. Если ранее, Япония старательно формировала положительный имидж страны, которая желает помочь молодым независимым республикам ЦА в трудное время руководствуясь «сугубо альтруистическими побуждениями», а в действительности пыталась заручиться поддержкой стран ЦА для получения статуса постоянного члена Совета Безопасности ООН, то теперь она предлагает «работать вместе ради всеобщего блага» при своей инициирующей роли, правда, за этим может стоять куда более серьезные намерения.

Вполне возможно, что стратегическим интересам США и Японии в Центральной Азии не выгодно динамичное развитие сотрудничества стран региона в рамках Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС), которая, как известно, была инициирована Китаем и Россией. И в Токио и в Вашингтоне отчетливо осознают, что если не предпринимать активных мер, то этот форум, с учетом бурного роста обеих держав, в скором времени приобретет формы открытого раздела сфер влияния и их последующего закрепления на евразийском пространстве. Это обстоятельство отчетливо понимают и страны Центральной Азии.

Можно предположить, что инициирующая роль Японии в отдельных сферах регионального сотрудничества, в долгосрочном плане, может рассматриваться в качестве альтернативы любым формам региональной интеграции с участием РФ и КНР. Более того, Япония может быть намного предпочтительнее для стран региона, поскольку, во-первых, представляет собой уникальный пример экономического успеха, технического прогресса и процветания, а во-вторых, ввиду отдаленности от региона, возможный рост ее влияния, не будет восприниматься как потенциальная угроза, которую зачастую видят в Китае, а возможно и в России.

Однако, по пришествию более полугода с момента объявления этой инициативы Япония пока еще не предпринимала каких-либо конкретных шагов в этом направлении, организовав лишь ряд встреч в рамках диалога «Япония плюс Центральная Азия», на котором более подробно обсуждалась эта инициатива. И это связано с тем, что сейчас Япония занята сугубо внутренними делами, пересмотрев статус Управления национальной обороны и всерьез задумавшись отказаться от наследия «холодной войны» и изменить «мирную» конституцию страны. Не поступила и отчетливая реакция стран региона, которые лишь приветствовали стремление Японии более активно участвовать в делах региона. Но вполне очевидно, что странам региона есть о чем подумать.

Между тем, следует помнить, что активизация Японии в регионе, будет тесно связана с политикой США в Центральной Азии. И в долгосрочном плане, военная мощь США и экономический потенциал Японии, учитывая отлаженный механизм взаимодействия по этой схеме в других регионах мира, может стать серьезным фактором влияния при распределении энергетических ресурсов Центральной Азии.

Усубалиев Э.Е., к.и.н., директор аналитического центра «Разумные Решения»